С горем пополам (или в обнимку, он не был уверен) Кляйн в полубреду добрел-добрался до своего дома. Не снимая сапог, он зашел в ванную, чтобы избавиться от остатков наркотического дурмана. Когда в конце всех очистительных процедур он посмотрел на свою мокрую рожу в зеркало, то испытал нечто среднее между нарциссизмом и угрызениями совести. В целом, Кляйн был, по мужским меркам, красив. Был. Сейчас же ясные глаза его, и без того глубоко посаженные, казались затонувшими на дне асфальтового болота окружающей кожи. Некогда привлекательно резко очерченные черты лица стали отталкивающе резкими, на грани с дегенеративной грубостью - сказывалось плохое питание. Гладкий череп (во многом эта прическа была выбрана потому, что из-за плохой наследственности и химпроизводства, которому он отдал треть своей жизни, Кляйн рано начал лысеть) контрастировал с недельной щетиной на подбородке.
     "Хоть побриться стоит." - подумал Кляйн. Впрочем, "побриться" было громко (точно?) сказано. С его теперешним заработком Кляйн экономил на всем, в том числе - и на жидкой бритве. Вместо неё он действительно использовал острую полосу металла, купленную у антиквара еще на зарплату химика. Когда лицо Кляйна променяло несколько сотен волосков на пару порезов, он в первый раз за сегодня улыбнулся-оскалился своему отражению и подумал, что теперь он чуть больше верит в существование своей семьи.
     Семья была для него... нет, не больным (боль поглотили панцирь цинизма и живительные потоки "Ностальгии"), но довольно неприятным вопросом. Кляйн мало что помнил о своей семье. И считал, что у него были достаточно серьезные причины, чтобы настолько методично стирать эти воспоминания (вообще-то, он подозревал, что и свою прежнюю работу бросил во многом ради того, чтобы не натолкнуться на призраки прошлого). Если верить социальной базе данных, то Кляйн никогда не был женат и зарегистрированных детей у него тоже не было. Но это не исключало возможности того, что он жил с кем-то гражданским браком, да и брак с не зарегистрированной жительницей города он просто не смог бы оформить. У Кляйна было несколько гипотез на этот счет, более и менее реалистичных. Временами он отдавал предпочтение одной, временами - другой. В чем-то этот зияющий провал в прошлом даже забавлял Кляйна - он мог представлять себя суперагентом, который сформировал эту мутную драму ради безупречного прикрытия, или жестоким убийцей, неспособным смириться с содеянным, и осудившем самого себя на жизнь без воспоминаний...
     Впрочем, сейчас Кляйну было не до мечтаний. Скоро стоило приниматься за работу, а он все еще не был уверен в своей принадлежности к реальному миру. Кляйн достал с кухонной полки флакон со стимулятором и положил под язык пару кисловатых таблеток - всего лишь для того, чтобы ускорить сердцебиение и улучшить кровоснабжение мозга, компенсировав эффекты пребывания в атмосфере с пониженным содержанием кислорода (в которую он забрался, чтобы усилить действие "Ностальгии" и обойтись меньшей дозой препарата). Он вывел за руль стоявший прямо в прихожей раритетный мотоцикл. Продавец, правда, изувечил его, перекроив на работу от экологически безопасного топлива, но Кляйн все равно заправлял его смесью легких углеводородов. В центральной части города никто не дал бы ему разъезжать на подобном агрегате, но на окраинах он мог позволить себе этот вид экологического декадентства. Мотор включился с ласкающим слух урчанием, вызывающим ассоциации с вымершими крупными животными - мотоцикл был реликтом, скорее всего, даже видевшим, в отличии от Кляйна, солнечный свет. Возможно, когда-то он грозно разъезжал по широким дорогам былого мира со стаей таких же металлических зверей, как он сам. Сейчас же ему предстояла очередная прогулка вдоль периметра своей клетки.
     Кляйн работал обходчиком, следил за состоянием опорной структуры. Эта работа до сих пор не была полностью автоматизирована по той простой причине, что никто толком не знал, какие сюрпризы может подбросить внешняя среда. От внимания тысяч автоматических датчиков и систем интерпретации их показаний могло укрыться что-то опасное, но очевидное для человека. Работа эта была ответственной и скучной, но Кляйн был рад, что устроился на неё. Пожалуй, она была как раз тем, в чем он испытывал потребность на этом этапе своей жизни. Преимущественно Кляйн находил только безвкусные граффити, хотя однажды сообщил о какой-то подозрительной плесени, и на следущие сутки отряд биологического контроля оставил на этом месте только блестящий металл и запах антисептика. Что ждало Кляйна на этот раз - кто знает?

Отредактировано Chofch (2009-10-23 16:52:45)