В её глазах отражалось небо. Сухое, серое, не радостное и не грустное, просто пасмурное. Глаза не моргали и начинали пересыхать. По коленкам прыгал воробей, собирал крошки от бутерброда. В голове её воцарялась тишина ровно до того момента, пока она не обращала на это внимание. И вновь сводящие с ума вопли глушили всё вокруг. И она снова сгибалась и хваталась за голову. "Почему только ты?... Они все, они все умерли! Все!... Её нет, а ты живая, почему! Никого нет, одна твоя чертова непробиваемая голова жива! Ты никого не спасла, почему из всех ты?..." Истеричный голос срывался, захлёбывался слезами, то почти шепотом, то во всё горло. "Ды..шать... не могу, ... не вижу ни..чего... " И крики, переходящие один в другой... И снова невесомость падающего вагона, и снова горящие волосы, и снова провода под ногами, из которых никак не вылезти...
-- Эй! С вами всё нормально?
Правый глаз повернулся наружу до упора, дёргано сфокусировался на возвышающемся возле скамейки человеке. И застыл.
На площади больше никого не было. Девушка на скамейке, сложенная пополам, лежащая на собственных коленях, парень в плаще, стоящий рядом, в таком сравнении кажущийся просто баскетбольного роста, и птицы туда-сюда ходят, моделируя броуновское движение.
-- нет, -- глаз не моргал и не двигался.
Парень снял с плеча длинный чехол на лямке, и сел рядом на скамейку.
-- Что случилось? -- в голосе не было удивления или тревоги, он выражал заинтересованность. Как обращаются к ребёнку, прибежавшему с каким-то очень важным для него делом, или отмалчивающемуся, но со страшно кислым, заплаканным лицом.
По спинке скамейки прыгал воробей. Допрыгал до девушки, скакнул ей на спину. Его движения дёрганностью напоминали сильно тормозящее видео. Поскакал по спине, спрыгнул между сидящими и начал что-то выклёвывать.
-- Мы ехали в школу. Но поезд упал. И все умерли.
Глаза парня дернулись, он сжал край скамейки.
-- И я должна была погибнуть. Они так думают... так смотрят на меня...
Нечего было ответить. Парень вспомнил короткую новостную сводку недельной давности. На стройке взорвался газовый баллон сварочного аппарата, начали рушиться леса, падающий лендмейт сбил поднимавшийся вагон электрички, он, проламывая леса, пролетел 7 этажей, сверху его завалило горящими обломками. 9 погибших школьников и монтёр в лендмейте. И киборг, которую удалось восстановить.
Девушка выпрямилась, посмотрела на парня ничего не выражающим лицом, потом уставилась куда-то вперёд и не глядя полезла в бумажную сумку рядом за ещё одним бутербродом.
Из скверика по тропинке к площади топала мелкая девочка, с желтым листом в одной руке и прутиком в другой. Она подкрадывалась к голубям, те каждый раз взлетали, замечая приближение, она за ними бежала. На вязаной шапке мотались туда-сюда завязки и бубон на макушке. Она, конечно, уже ходила в школу, судя по здоровому яркому портфелю на спине, но всё равно смотрелась через чур мелкой, чтобы гулять одной.
Парень наблюдал за девочкой, не обращая особенного внимания, потому что она естественно вписывалась в обстановку. Резкий пронзительный визг, оба вскакивают со скамейки и несутся вперёд: с дерева на голову девочке слетает громадная ворона и начинает выклёвывать ей глаз. При приближении людей ворона быстро улетает, на чисто подметенном тротуаре ничего не валялось, чтобы запустить ей вслед. Девочка орёт, держась за окровавленное лицо, сидя на попе. Парень оглядывается по сторонам, подбирает дёргающуюся девочку и несёт к скамейке, девушка торопливо ищет в карманах платок. Высоко в небе по потолку несётся завывающая скорая.